Юрий Шевцов: «У белорусско-китайского сотрудничества колоссальные перспективы»

Востоковед Юрий Шевцов

О том, какие сложились предпосылки для ее возникновения, почему Беларусь стала одним из ключевых участников «Одного пояса, одного пути», каковы перспективы дальнейшего развития белорусско-китайского сотрудничества, в эксклюзивном интервью «Звязде» рассказал известный белорусский политолог, востоковед Юрий Шевцов.

— Юрий Вячеславович, какие сложившиеся предпосылки для возникновения «Одного пояса, одного пути»?

— Этот проект во многом на самом деле уникален. Впервые Китаем с начала активного расширения реформ была выдвинута глобальная идея соразвития. Причем не на уровне двустороннем, а через воплощение транснациональной инициативы, которая бы была интересна многим государствам. Китай начал выстраивать большое международное сотрудничество, касающееся прежде всего экономики. Но не только, это взаимодействие во многих областях.

Китай стремительно развивается. И десять лет назад он вышел на такой уровень развития, когда стала вполне реальной задача преобразоваться из второй экономики в первую. Она подразумевает глубокие конкурентные противовесы с США, а также с их союзниками. До сих пор, начиная с 1970-х, когда развернулись масштабные экономические реформы в Китае, в страну пришло производство, даже, скорее, сборка различных индустриальных продуктов развитых стран. Поэтому американский Детройт погас, а также множество представителей производственного сектора. Это позволило для развитых стран перейти к этапу развития, который они называют постиндустриальностью — развития на своей территории в основном сферы услуг, а также науки и научно-технологических отраслей.

Начиная с 2009 года Китай достиг уровня второй экономики планеты и это заставило его задуматься о дальнейшей стратегии развития. И они сделали ставку на переход от предыдущей модели, когда развивались прежде всего прибрежные экономические зоны, к развитию всей территории. Начались Быстрые инвестиции в энергетическую и транспортную инфраструктуру. Таким образом, Китай решил сделать основным драйвером своего экономического развития всю национальную территорию. А это можете себе представить какой по размерам проект. Тогда они отошли от прежней модели, когда были мастерской Запада, и начали развиваться самостоятельно.

Си Цзиньпин под новую экономическую модель развития модернизировал политическую систему государства. В Китае стал более глубокий горизонт планирования. Поэтому возникла потребность в том, чтобы была более высокая степень концентрации политической власти. У новой модели был еще один пункт — стремительное наращивание потребления внутри страны. За счет этого они усилили внутренний спрос и таким образом поставили на повестку дня не только развить центральные или западные провинции, а и еще перейти к более высокому технологическому уровню.

Для отношений между США и КНР переход Китая к новой системе обозначал также глубокие потрясения. Разошлись два главных планетарных игрока. И это было системным процессом. США перешли в ответ на действия Китая к так называемой новой индустриализации. Это означало перенос из КНР производств на территорию США. Соединенные Штаты расконсервировали свои месторождения нефти и двинулись в данном направлении. Однако Китай уже набрал силу и стал весомым мировым центром притяжения. При этом страна не формирует блок, а развивает гибкую производительную систему стратегического взаимодействия со странами и целыми регионами. Поэтому «Один пояс, один путь» стал таким успешным, его появление — потребность времени.

— Беларусь стала одной из первых стран, присоединившихся к инициативе. Почему так произошло?

— Китай всегда способствовал развитию глобальных инфраструктурных проектов, которые улучшали каналы коммуникации между странами. Это взаимовыгодное дело, позволяющее расширять торговые отношения. Отсюда возник новый Шелковый путь. В конце 2000-х Китай начал быстро наращивать импорт из России и Средней Азии разного рода сырья. КНР была заинтересована в лучшей коммуникации в Евразии. До сих пор в Старый Свет товары доставлялись только по морю — судно шло от двух недель до двух месяцев. И возникла потребность в поставках в Европу более быстрых товаров, различающихся по типу. Есть товарные группы, что требуют оперативной доставки. Они связаны с модой — например, сматфоны, определенная бытовая техника. Для таких поставок оказывается рентабельным использование прямого наземного соединения. Соответственно, КНР перешла к строительству транспортных коридоров Китай-Европа.

Раньше говорили о новом Шелковом пути, но не продвигались соответствующие проекты. После 2009 года это стало важной темой. Мы попали на два из трех соответствующих транспортных коридоров. Один идет с Дальнего Востока по Транссибу на Москву. Второй — из Синцзяна на Казахстан и на Москву. Далее на Беларусь и на Санкт-Петербург. А учитывая то, что третий коридор идет рядом с Афганистаном — там неопределенность и долгая война — и практически не действует, Беларусь и Санкт-Петербург (где в основном каботажные перевозки) стали основными пунктами выхода китайских товаров на европейский рынок и наоборот. К 2014 году обострилась ситуация в Украине, которая фактически обрезала китайский транзит. Мы превратились в единый коридор для двух стратегических веток. Это уникальный исторический шанс, который был успешно использован. Еще одним нашим конкурентным преимуществом стали братские взаимоотношения с Россией.

Через нашу страну направилось 85 процентов грузооборота. Рост грузоперевозок через Беларусь происходил колоссальными темпами — до 40% ежегодно. Реальные перспективы строительства высокоскоростной железной дороги Китай-ЕС. Скорость поездов тогда достигнет 600-800 километров в час. Путь из Китая займет 1-2 дня.

— Какую роль здесь сыграла политическая воля?

—  Строительство «Одного пояса, одного пути» поставило вопрос насчет нашего геополитического выбора, кем мы хотим быть касательно Китая. Быть просто транзитной территорией, или сделать это фактором нашего интенсивного развития. В мире много мест, где не используется выгодное географическое положение в полной мере. Кроме того, вовремя был поставлен вопрос о создании «Великого камня» с тем, чтобы мы не только брали плату за транзит, а и сделали точку развития. И мы замахнулись на самый грандиозный проект такого рода за пределами Китая. Они пошли на него. Это безусловно великолепный проект, он успешно развивается. Недаром «Великий камень» нередко называют «Свободной экономической зоной Китая, которая вынесена в Восточную Европу».

Важный момент — белорусская государственность на должном уровне. Мы доказали способность сохранять управляемость страной в 2020-м. Беларусь входит в тройку стран, с которыми Китай достиг наивысшего уровня двустороннего сотрудничества. Еще Россия и Пакистан, который реализовывает проект так называемого экономического коридора с общим объемом инвестиций около 50 миллиардов долларов.

Мы сумели компенсировать нынешние геополитические риски из-за поставок в Китай продукции из Беларуси. Например, белорусские производители первые с постсоветского пространства начали поставлять говядину в КНР. Абсолютно правильно были определены пункты специализации и определена стратегия работы на китайском рынке.

— Каковы перспективы дальнейшего развития белорусско-китайского сотрудничества?

— Есть все предпосылки к тому, что белорусско-китайское сотрудничество будет расширяться и впредь, у нас просто колоссальные перспективы. Здесь планы вообще грандиозные. У нас построена биотехнологическая корпорация, выводящая Беларусь в мировую пятерку стран — производителей соответствующей продукции, которую мало кто способен производить.

Кроме того запланирован второй индустриальный парк в Барани Оршанского района. Там другая специализация. Если в «Великом камне» развиваются высокотехнологичное производство плюс транзит, причем разнообразный, то на Оршанщине предполагается развитие прежде всего сельскохозяйственного кластера. Подключаются ведущие китайские корпорации, занимающиеся производством продуктов питания. Плюс авиатранзит — аэродром был сертифицирован на все виды авиаперевозок.

Следует четко понимать, что «Один пояс, один путь» — системное явление, а не конъюнктурное. Этот уникальный проект сейчас объективно усиливается. В том числе — через взаимодействие на международных площадках нового типа: ШОС, БРИКС. К работе в которых, кстати, Беларусь активно подключилась. Наша страна фактически стала членом Шанхайской организации сотрудничества, подала заявку на вступление в БРИКС.

Влияние и роль Китая будут увеличиваться и впредь. Созданы все предпосылки к тому, что Беларусь будет расширять свое присутствие на рынке сегодня второй экономической силы планеты, а с 2025-го, как ожидается, первой. Соответственно будет углубляться двустороннее сотрудничество.

Николай ЛИТВИНОВ